Докризисный долгосрочный (2010-2019) среднемесячный темп создания рабочих мест был около 190 тыс, сейчас выше. За последние три месяца создано 242 тыс рабочих мест, этот же темп был за полгода и 234 тыс за последний год.
Основной негативный эффект внес государственный сектор, который нарастил рабочие места лишь на 8 тыс, тогда как ранее создавал 50-60 тыс рабочих мест в месяц, а частный сектор относительно стабилен.
Почему до охлаждения рынка еще далеко? Это инертный процесс, за исключением шоковых сценариев уровня COVID кризиса. Например, перед кризисом 2008 рынок труда начал деградировать с июня 2007 (ранее с янв.04 по май.07 создавалось по 180 тыс рабочих мест).
С июн.07 по янв.08 темп роста занятости был около 50 тыс, что в 3.5 раза ниже, чем в нормальной ситуации. К непрерывному снижению занятости США перешли с фев.08 (за полгода до резкого ухудшения ситуации) по фев.10 с потерями рабочих мест по 348 тыс в месяц.
Примерно также было перед кризисом 2001-2003, когда с июн.00 по мар.01 создавалось по 65 тыс рабочих мест, тогда как с 1996 по 2000 около 265 тыс. В кризис перешли с апр.01 по авг.03 с ежемесячной потерей занятости по 90 тыс.
За последние 30 лет в рамках реализации кризисного сценария рынок труда показывает признаки существенного замедления примерно 8-10 месяцев до начала кризиса (темпы прироста занятости падают в 3-4 раза от нормы), а кризис продолжается 2-3 года.
Прирост на 175 тыс – это лишь штатная флуктуация в рамках возврата к более естественным темпам прироста занятости с 2023 года после быстрого наращивания занятости в рамках компенсации COVID провала 2020-2022.
Что нужно учитывать? Деградация структуры занятости присутствует:
Основной прирост занятости идет со стороны мигрантов с работой, имеющую частичную занятость, а за последний года половина от всего прироста рабочих мест в частном секторе пришлась на сектор здравоохранения. Высокооплачиваемые рабочие места резко замедляются с 2023.
